Как возник этот нарратив?
В своем нынешнем виде этот нарратив родился в советскую эпоху. Концепция прав человека в ее нынешнем виде возникла благодаря Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 году (которая, однако, не имела обязательной юридической силы). Согласно ей, каждый человек обладает набором неотъемлемых прав человека.
За Всеобщей декларацией последовал ряд юридически обязывающих международных договоров, уточняющих определения различных прав и контроль за их осуществлением. Советский Союз в основном присоединился к этим договорам, но их тексты, как правило, не были в свободном доступе для населения, и власти не собирались их выполнять. Более того, советские власти свободно пренебрегали даже правами, закрепленными в собственных законах страны.
Правозащитник Сергей Ковалев вспоминал, что когда он и другие политзаключенные попытались подать жалобу по статье 125 Конституции СССР, гарантировавшей все гражданские и политические свободы, то получили ответ из прокуратуры, что “Конституция писалась не для вас, а для американских негров, чтобы они знали, как счастлива жизнь советских граждан”.
Циничный ответ прокуратуры отражал отношение советских властей к правам человека и гражданина. Все права, закрепленные в законах и международных договорах, использовались в пропагандистских целях, чтобы поднять имидж страны за рубежом, и у граждан не было оснований на них рассчитывать.
В то же время Советский Союз постоянно обвинял Запад в нарушении прав человека, как на Западе, так и в странах третьего мира, в преследовании меньшинств и политических оппонентов.
Официальная пропаганда также любила подчеркивать, что, например, советским людям было гарантировано право на труд, бесплатное образование и бесплатное медицинское обслуживание. В то же время в обществах капиталистических стран безработица, образование и медицина, как утверждалось, доступны только тем, у кого есть деньги.
Поскольку после распада Советского Союза Россия стала капиталистическим государством, власти больше не дают своим гражданам права на труд. Однако в других отношениях российское правительство во многом переняло поведение Советского Союза, как в своей риторике о правах человека, так и в том, насколько они действительно соблюдаются.
На самом деле, если искать более отдаленные корни нынешнего повествования, то их можно обнаружить еще при Екатерине II, которая пыталась представить себя остальному миру как просвещенного монарха. Она состояла в переписке с несколькими великими представителями эпохи Просвещения, такими как Вольтер и Дидро.
Но даже тогда реальность сильно отличалась от внешней картины.Например, при Екатерине II в России была отменена смертная казнь. Однако телесные наказания, которые фактически являлись смертной казнью для большего числа преступников, были сохранены. Во время ее правления в России резко возросло число потомственных рабов.Француз маркиз Астольф де Кюстин, посетивший страну во время правления внука Екатерины II Николая I, в своей книге “Письма из России” (1843) отметил, что Россия только притворялась западной. По его мнению, Россия была “обществом, не основанным на человеческом достоинстве”. Похоже, что спустя столетия мало что изменилось.
Какую историю она нам рассказывает?
Согласно этому рассказу, Россия – страна, где права человека находятся на высоте. На самом деле, Россия – одна из немногих стран, где с правами человека все в порядке. В остальном мире дело обстоит иначе.
Российские пропагандисты подчеркивают реальные – но и воображаемые – нарушения прав человека в других частях света, особенно те, которые произошли на Западе или были заказаны западными странами. Они пытаются доказать, что представление о западных демократиях как о форме правления, уважающей права человека, не соответствует действительности. Россия утверждает, что западные страны систематически и намеренно нарушают права человека и лицемерят, когда обвиняют в нарушении прав человека кого-то другого.
В своей риторике Россия также намеренно путает различные права, например, когда российские официальные лица обвиняют Эстонию и Латвию в нарушении прав человека, поскольку неграждане этих стран не могут участвовать в парламентских выборах.
На кого это направлено?
Как и многие другие российские пропагандистские материалы, она имеет двойную направленность. Она предназначена как для внутреннего потребления, так и для внешнего.
Внутри страны она призвана создать единство против Запада, который является “другим”, угрожающим России. Именно этому “другому” официальная пропаганда приписывает все плохие качества и стремится представить Родину в лучшем свете, чем произвол власти, царящий в других странах.
Внутри страны это должно создать единство против Запада, который является “другим”, угрожающим России. Официальная пропаганда приписывает этому “другому” все плохие качества и пытается показать Родину в лучшем свете, чем произвол, царящий в других странах.
В других местах нарратив направлен как на жителей третьего мира, так и на симпатизирующих России на Западе.
В случае с третьим миром цель – напомнить о колониальном наследии Запада и сопровождавшем его насилии, чтобы создать фасад, будто ничего не изменилось, и увековечить и углубить недоверие к Западу. Аналогичным образом это работает и с симпатизантами России на Западе.
Как правило, это люди, скептически относящиеся к западной демократии и готовые поверить, что государственная власть нигде не отличается по своей сути и что Россия, как государство, противостоящее гегемонии США, может быть на “правильной” стороне.
Каковы его цели?
Это одна из самых поразительных попыток российской пропаганды создать параллельную вселенную. Страна, грубо нарушающая права человека, пытается использовать ее, чтобы показать, что весь остальной мир виноват в нарушениях прав человека, в то время как Россию они вполне устраивают.
Повествование в какой-то мере связано с историей о том, как Россия должна уважать права этнических меньшинств (возможно, ссылку на эту историю можно было бы включить сюда). В нем также делается попытка перевернуть реальность с ног на голову.
Одна из главных целей такой фальсификации реальности – увековечить режим в России.В статье, опубликованной в журнале Sõjateadlane, Даниэль Тамм, докторант по семиотике Тартуского университета, описывает антитетическое создание идентичности, при котором собственное представление о себе поддерживается в первую очередь образом угрожающего противника, описываемого как “злобное зеркальное отражение, или контрзеркало” самого себя. Главная цель такого создания идентичности – “навязать гегемонистский порядок в хаотических условиях, поскольку именно на этом фоне возникает потребность в любом порядке”.
Создание антитетической идентичности выставляет противников в крайне невыгодном свете, а часть мира, находящуюся под их влиянием, – как особо угрожающее место. Чтобы убежать от этого, внутренняя власть, при всех ее недостатках, может казаться знакомой и безопасной. Пропаганда внушает, что в России, где ценятся права человека, может быть, и есть свои недостатки, но жизнь гораздо лучше, чем на страшном Западе, где платят только за право сильного и/или самого богатого.
Если читатель задается вопросом, не отражает ли Россия, изображая волка как свою противоположность, собственные качества последнего, то он на верном пути. Таммет также описывает пять дискурсивных стратегий создания антитетической идентичности, одна из которых идеально подходит для данного повествования: проактивная проекция порока.
Проецируя пороки, можно отразить на “другом” несоответствия, которые могут угрожать внутренней целостности создаваемой идентичности. Это также закрепляет власть российского руководства – проекция создает конфронтацию и показывает, что лидеры действуют с правильной целью. Россия якобы действует в соответствии с правилами, установленными при создании ООН, в то время как остальной мир, согласно этому нарративу, постоянно и безнаказанно нарушает эти правила.
Проекция также позволяет отвести внешние упреки – плохие качества и модели поведения уже приписаны противнику, который и виноват.
Таким образом, внутри страны целью является легитимация российского порядка, а на международной арене – делегитимация западного порядка в глазах собственных граждан, жителей стран третьего мира и сочувствующих западников. Это также объединяет российских чиновников разных уровней в общем злоупотреблении властью.
Как обстоят дела сейчас?
Вопиющие военные преступления России на Украине, от массовых казней до депортации детей в Россию, не должны больше оставлять иллюзий относительно того, что Россия является страной, уважающей права человека.
Однако происходящее в Украине – лишь одна из форм пренебрежения правами человека, характерных для России. Беззастенчивое и систематическое нарушение прав человека является неотъемлемой частью российского государственного строя. Это касается как политики, где оппоненты беззастенчиво преследуются и репрессируются как на уровне государства, так и на уровне местных властей, так и экономики, где коррупционная эксплуатация правоохранительных структур стала частью деловой культуры.
Британский журналист Питер Померанцев работал телевизионным продюсером в России с 2001 по 2010 год. Мемуары “Правды нет, и все возможно”, написанные в этот период, – самая важная работа в его карьере. Книга “Приключения в современной России” (2014, изд. 2015) носит красноречивое название одной из глав: “И тут ты встаешь и видишь чудо – тебя осудили”.
Стоит подробно процитировать эту главу (в переводе Хейя-Лийса Ристикиви): “Это называлось рейдерством и было самым распространенным способом захвата компаний в России, ежегодно регистрировалось более сотни таких случаев”. Конкуренты по бизнесу или чиновники – давно уже одно и то же – платят спецслужбам за арест руководителя компании; когда руководитель оказывается в тюрьме, документы и свидетельства о регистрации изымаются, компания перерегистрируется на других владельцев, и к тому времени, когда первоначальный владелец выходит из тюрьмы, новые владельцы уже купили компанию, продали ее и поделили между собой. Подобные “рейды” происходят на всех уровнях – от верхнего (Кремль арестовывает, например, владельцев нефтяных компаний, таких как Михаил Ходорковский, но затем передает их друзьям президента) до нижнего, когда местные милицейские начальники захватывают мебельный магазин. Право вести себя подобным образом объединялось в одну большую “вертикаль власти”, которая простиралась от президента до самого низкого гаишника”.
В такой обстановке, конечно, невозможно говорить о верховенстве закона. Судебная система – лишь один из инструментов осуществления коррумпированной власти.”Лучшая надежда человека, попавшего в зубцы “правосудия”, обычно заключается в том, что он сможет найти чиновника, стоящего за его преследованием, и откупиться от него, или кого-то, обладающего властью, чтобы заставить его остановиться”.
Померанцев описывает. Это была сложная игра: заплатишь не тому человеку – и все, что ты сделал, это выбросил деньги на ветер.Нужно было найти того, кто действительно принимает решения.И быстро появлялась целая куча посредников, которые стремились убедить вас, что они и только они знают, как откупиться от нужного человека”.
Если в советское время нарушения прав человека в подавляющем большинстве случаев совершались по идеологическим мотивам – часто даже тогда, когда за ними стояли другие, например, корыстные экономические соображения, – то в современной России такое идеологическое прикрытие также в дефиците. Тем более что собственные ошибки зеркально отражаются на других. И вот риторика России остается прежней. РФ раздувает мелкие ошибки Запада, замалчивая при этом собственные грубые проступки.
Маркиз де Кюстин считал Россию “тюрьмой, ключ от которой находится в руке императора”. Еще раз заменим императора в этом предложении на Путина, и это верно и сегодня.
Источник «Propastop». Статью к публикации подготовили добровольцы Центра Гражданского Сопротивления "Res Publica".
