Руководитель исследовательской программы «Безопасность и устойчивость» Международного центра оборонных исследований Марек Кохв в интервью Propastop описывает наиболее значительные изменения на фронтах гибридной войны в уходящем году. «Самая-самая большая новинка — это массированная тактика России по вербовке людей для проведения гибридных атак через социальные сети», — говорит Кохв.
Какие важные изменения произошли на фронте гибридных угроз в 2024 году?
Самое большое новшество — это масштабная тактика России по вербовке людей для проведения гибридных атак через социальные сети. Это практиковалось и ранее, но в таком масштабе началось с начала 2024 года. В советской доктрине саботажа также предусматривалась возможность вербовки лиц из третьих стран, но с определенными навыками.
По сравнению с классической вербовкой при личной встрече вербовка через социальные сети существенно менее качественна, так как отсутствует возможность проверить человека и обучить его. Тем не менее это сделало гибридные атаки России на Запад, особенно в Европе, гораздо опаснее. Вербовка агентов с помощью краткосрочных «вакансий» может привести к большему числу жертв, если неподготовленный агент совершит ошибку.
Что стало причиной такого изменения в тактике России?
Из Европы было выслано около 700 разведчиков под дипломатическим прикрытием, и после этого возможности для вербовки на месте у России значительно ограничились. Режим выдачи виз стал гораздо строже, передвижение российских граждан в Европу ограничено.
Один из экспертов по гибридным угрозам недавно заявил на ежегодной конференции по стратегическим коммуникациям, что в 2024 году Россия «перенесла войну на Запад», используя различные гибридные действия. Какие примеры подтверждают использование Россией гибридного давления для запугивания и влияния на общественное мнение в западных странах?
Вся деятельность России в области гибридных действий направлена на раскол наших обществ и ослабление поддержки Украины. Мы можем привести десятки примеров. Например, Польша является отдельной целью, так как она — крупнейший логистический центр поддержки Украины и один из самых сильных сторонников Украины на Западе. Почти каждую неделю из Польши приходят новости о поджогах, задержаниях людей за слежку за военными объектами и так далее.
Когда в Литве в мае этого года был подожжен магазин IKEA, на первый взгляд это не имело никакой военной цели. Однако одна из целей гибридных атак — вызвать общественную тревогу и дискуссии, не продлевает ли наша поддержка Украины и без того затянувшуюся войну? Россия постоянно обрабатывает наши общества своими гибридными действиями, нарративами и дезинформацией.
Как, на твой взгляд, Литва справилась с недавним инцидентом с падением самолета DHL в Вильнюсе, при котором вина напрямую не была возложена на Россию, но намекалось на восточного соседа как на вероятного виновника?
Литва очень профессионально справилась с этим случаем. Возможно, бывший министр иностранных дел Габриэлюс Ландсбергис был немного более красноречивым, остальные должностные лица сохраняли спокойствие.
Началось уголовное расследование, никто не был преждевременно обвинен. Время покажет. Я уверен, что Литва найдет ответ на вопрос о причине аварии, так как второй пилот жив, черный ящик найден, есть различные видеозаписи момента падения самолета. Нам просто нужно дождаться, потому что спекуляции никак не помогут.
Эстонские дипломаты говорят, что в этом году на первом месте в повестке дня как у нас, так и у наших партнеров был термин «гибридные угрозы». Но нет единого понимания, что означает слово «гибрид» и как на это реагировать. Формируется ли консенсус о том, как западные союзники будут единообразно реагировать на гибридные атаки в 2025 году?
Законность является одним из основополагающих принципов Европейского Союза, и Россия это использует. Это, с одной стороны, наша слабость, а с другой — сила, потому что мы не хотим становиться похожими на Россию, которая игнорирует законы и международные правила.
Когда речь идет о возложении вины, уголовный процесс занимает очень много времени. Мы видели это в прошлом году на примере китайского судна Newnew Polar Bear, повредившего газопровод Balticconnector. Мы начали уголовное расследование, но ясных ответов от Китая так и не получили. Почти через год Китай заявил, что это был несчастный случай.
Сейчас в НАТО и ЕС обсуждают, как мы будем реагировать на такие события. Также идет работа над тем, как сделать себя более устойчивыми к кризисам. Но только укреплением своей устойчивости войну не выиграть. Если ты делаешь ставку только на защиту, то просто умираешь медленнее.
Недавно один из наших экспертов заявил, что вопрос лишь времени, когда Россия убьет западного человека в ходе гибридной атаки. В 2018 году ФСБ пыталась отравить в Солсбери бывшего офицера ГРУ, и тогда Запад ответил высылкой дипломатов. Если сейчас гибридная атака России приведет к жертвам, каким будет реакция Запада?
Это зависит от страны (где произойдет атака). Жертвы уже были: в 2014 году при взрыве склада боеприпасов погибли двое граждан Чехии. Также был раскрыт план убийства главы немецкой компании Rheinmetall.
Мы уже использовали все возможности, предлагаемые международной дипломатией — от запретов на въезд до объявления в розыск через Международный уголовный суд. Но на Россию это не действует, так как ей абсолютно все равно, с какими преступлениями её связывают. В отличие от Китая, который заботится о своей репутации и не хочет, чтобы его называли страной-изгоем.
Вероятно, в будущем страна, подвергшаяся атаке, вместе с группой единомышленников даст общий ответ. Хотя некоторые высокопоставленные чиновники заявляли, что гибридные атаки могут привести к применению статьи 5 (Устава НАТО), очевидно, что она не предназначена для ответа на гибридные действия. Россия это знает и действует ниже порога, который активирует общий ответ НАТО.
Каков может быть ответ, например, на сбитие самолета в стране НАТО? Ответят ли союзники симметрично или начнут охотиться на организаторов гибридных атак, как сейчас Украина преследует ответственных за военные преступления на территории России?
Этого точно не произойдет. Скорее нужно разработать пакет асимметричных ответов. До сих пор существует множество категорий товаров, которые импортируются из России в западные страны и наоборот. Один из ответов может заключаться в запрете на экспорт/импорт таких товаров. Вплоть до полного прекращения торговли с Россией, чтобы сократить финансирование режима Путина.
Вероятно, можно дать асимметричные ответы в киберпространстве, нацелившись, например, на государственные объекты или объекты, поддерживающие военные действия.
Что нужно, чтобы было принято политическое решение о симметричном ответе на российские атаки в киберпространстве? Сейчас этого не делают.
В НАТО и ЕС есть страны, которые больше поддерживают Россию, а такие решения требуют широкого консенсуса. Поэтому я и говорю, что эффективнее будет ответ группы стран, который не обязательно действует от имени НАТО или ЕС, а представляет собой группу единомышленников.
Если социологи спросят у 1000 человек, что конкретно означает «гибридная война» или «гибридная угроза», вероятно, 95% не смогут ответить. Может, поэтому в Эстонии стоит говорить вместо гибридных угроз и атак о саботаже и подрывной деятельности?
Это вечная тема. Мы сами начали использовать в Эстонии термин «гибрид», но теперь нам кажется, что он размывает значимость преступлений России.
Если говорить об актах саботажа или терроризма, людям действительно это понятнее. Но «гибридные атаки» имеют более широкое значение. Если мы назовем отдельные преступления саботажем и будем рассматривать их изолированно, исчезнет общий взгляд на картину.
Американцы еще в 1950-х использовали термин «организованная политическая война», где видимая часть могла быть обычной дипломатией, но сопровождалась скрытой частью — актами саботажа, операциями спецслужб и т. д. Основное достоинство термина «гибридная война» в том, что он описывает, как мелкие действия работают на достижение большой цели. Гибридные атаки не проводятся изолированно — они все направлены на достижение масштабной цели.
Весь мир ждет, что изменится после вступления Дональда Трампа в должность президента США 20 января. Что Россия может предпринять в новом году, чтобы усилить гибридное давление на НАТО и ЕС?
Несколько дней назад глава Службы внешней разведки Сергей Нарышкин заявил, что Россия почти достигла своих целей в Украине. Это послание готовит российское общество. На самом деле они не изменили своих требований 2021 года — фактически ликвидировать украинское государство и переписать всю архитектуру безопасности Европы. Вместо достижения этих целей в НАТО вступили Финляндия и Швеция.
Многое зависит от того, что произойдет на украинском фронте. Это сильно изменит поведение России в отношении Запада. Если Запад продолжит поддерживать Украину, а Китай и Северная Корея — Россию, война на истощение продолжится, и Россия сосредоточится на гибридных операциях в Европе.
В Европе в 2025 году ключевой задачей станет защита критически важной инфраструктуры — как подводной, так и наземной. Это то, где западные страны могут усилить свою защиту.
Вы говорили, что страны новой «оси зла» — Россия, Северная Корея, Китай и Иран — учатся друг у друга и сотрудничают. Как именно?
Все эти страны «оси зла» в своей истории проводили операции влияния за рубежом. Возможно, правильнее смотреть на них как на пары. В случае России и Северной Кореи преступная деятельность является частью их системы, частью внешней политики. Если посмотреть в историю, Северная Корея активно терроризировала Южную Корею и Японию, похищала их граждан, проводила операции с многочисленными жертвами, включая попытки убить президента Южной Кореи.
Иран и Китай в основном преследуют своих диссидентов за границей. Китай нельзя недооценивать: есть несколько случаев из Дании, Германии и Нидерландов, где Китай смог завербовать местных граждан. Подобное происходило и в Эстонии. Китай и Россия явно сотрудничают в области дезинформации — китайские СМИ ретранслируют нарративы российских каналов.
В гибридных действиях они учатся друг у друга. Россия использует тактику Северной Кореи по скрытым продажам угля при продаже своих нефтепродуктов. Например, при санкциях против Северной Кореи уголь перегружали на море, чтобы обойти запреты. Сейчас Россия применяет подобные операции для транспортировки нефти, зерна и оружия с использованием теневого флота.
Источник «Propastop». Статью к публикации подготовили добровольцы Центра Гражданского Сопротивления "Res Publica"
